Во имя Отечества - Михаил Соловьев

– Да, товарищ майор, такие слова тяжело спрятать, но все же, посмотрите на меня, я полон сил, энергии, отваги, а вы меня домой. Телят мне, что ли пасти?

– Я вижу не зря вам орден дали, вы вправду человек глубоко любящий Родину, я попробую помочь, но не сразу, зайдите месяца примерно через два.

– Есть! Зайти месяца через два, разрешите идти?

– Идите, но впредь трость за дверью больше не оставляйте.

– Есть, трость за дверью не оставлять.

Возвращаясь домой Михаил весь сиял от радости. К нему вернулась и надежда, которую он чуть не потерял. После обеда Миша решил написать письмо Петру: «Здравствуй Петь, пишу тебе из дома, так как меня комиссовали. Но после визита в комиссариат у меня снова появился шанс». За ужином Михаил поделился радостным событием и с родителями:

– Мне сегодня в комиссариате майор пообещал помочь с возвратом в дивизию. Только сказал, должно пройти несколько месяцев.

– Вот я вчера об этом и толковал – надежду главное не потерять, – произнес отец.

– Да, я сейчас расскажу историю, которую до сей поры не рассказывала никому, – произнесла Агриппина Алексеевна, – дело было так: получила я в 1916 году письмо, сказывалось в нем, что муж ваш, при наступлении российских войск, героически погиб. А я читаю и чувствую, что он жив, нет такого предчувствия, как тебе лучше объяснить, предчувствия потери близкого. Мне бы тогда обратить внимание, что ни фамилии, ни имени не указано. А я в те дни просто надеялась и верила, что он придет домой. Ждала его я каждый день, и каждый день смотрела на дорогу, и месяца через три, представляешь, мою пол, а тут дверь в хату отворилась и на пороге я увидела Кузьму. Помню, моему бабьему счастью не было тогда придела. Оказывается, у них солдат перепутал и не туда письмо послал, помнишь Кузь?

– Да, мать, помню. Миш, представь картина, я возвращаюсь домой, а на меня здесь уже похоронка приходила, но моя жена не поверила, ни единому слову этой бумаги, и продолжала верить, что я жив, и надеялась на мое возвращение, и я пришел.

– Этим рассказом мы хотели донести до тебя сынок, что никогда не надо терять надежды и веры.

11

Ранним теплым утром в середине лета Михаил вышел из дому прикурил папиросу и направился в сторону комиссариата. Сегодня он шел легкой походкой, не смотря на то, что рана его еще беспокоила. Трость он решил с собой уже не брать, и все свое тело пытался перенести так, чтобы по минимуму опираться на ту ногу, на которой было ранение, и где периодически пробивала острая боль. Он хорошо понимал: если появиться с тростью, то о фронте разговор заводить с комиссаром бесполезно, а если придти легкой походкой, и убедить его в том, что рана больше не беспокоит, то сразу появится шанс на восстановлении в рядах вооруженных сил. Так Михаил и поступил, войдя легкой походкой в кабинет комиссара, Михаил громким голосом доложил о своем прибытие:

– Товарищ майор! Лейтенант Снигирев прибыл по вашему приказанию.

– По-моему?

– Так точно, по-вашему, как вы приказали через два месяца.

– Да, я вспомнил, вы после тяжелого ранения, присаживайтесь, буду с вами предельно откровенен, что касается вашего возвращения на фронт, тут, увы, я сделать ничего не смог, но в то же время я готов вам помочь, и предложить вам службу в тылу, что скажите лейтенант?

– В тылу?

– Да в тылу. Дело в том, что я поближе ознакомился с вашим личным делом и понял, что такой офицер как вы, имеющий боевые заслуги ни как не может быть отстраненным от вооруженных сил нашей страны. Я буду рад восстановить вас в звании и предложить вам проходить службу здесь, в должности помощника комиссара. Конечно это не фронт, и я это прекрасно понимаю, но и здесь кто-то тоже должен служить. Я даю вам время подумать, скажем, до завтрашнего дня.

– А чего здесь думать, если с фронтом вообще никак не выходит, то я согласен в комиссариате.

– Значит, ты согласен?

– Конечно.

– Тогда я сегодня подготовлю на тебя приказ, а завтра с утра жду на службе. Да, еще хотел спросить, а где твоя трость?

– Она мне больше не нужна.

Удача снова повернулась к Михаилу лицом, и надежда на восстановлении в рядах Советской армии тоже оправдалась. Он так спешил домой, чтобы скорее порадовать родителей своим восстановлением в рядах вооруженных сил, что совсем забыл про боль, которая периодически его настигала. Войдя в дом, Миша поспешил поделиться радостной новостью с родными:

– Меня восстановили в армии! – произнес он.

– Ты чего снова на фронт уходишь? – испуганно спросила мать.

– К сожалению нет. Мне предложили службу в тылу, а точнее при нашем комиссариате и я согласился, так что с завтрашнего дня я вступаю в должность.

– Мать, ну ты чего стоишь? Неси скорее самогон, сын снова офицером красной армии стал!

Родители очень обрадовались, что их сын остается дома и при этом возвращается в армию, без которой просто не видит своего существования.

С первых дней тыловой службы на Михаила Кузьмича, навалилось очень много документальной работы, так как комиссар всю ее делать просто не успевал, а помощника у него давно уже не было. Михаил втянулся быстро, так как с раннего утра до позднего вечера находился на службе.

Придя однажды вечером домой, Миша обнаружил на столе конверт, отец произнес:

– Это тебе.

«Наверное, от Петра» – подумал Михаил, и поспешил открыть. Прочитав несколько строк, он понял, что это от Леши, но написано не им: «Здравствуйте Михаил! Пишут вам сослуживцы Алексея, вы нас совсем не знаете, и мы вас тоже никогда не встречали, но вы даже не можете себе представить, сколько мы о вас слышали. Леша очень часто ставил Вас, товарищ лейтенант, в пример. Не успев вернутся из госпиталя, он первым делом сказал: запомните ребята, война может сломать наше тело, но она не может сломать наш дух. Я в госпитале познакомился с совсем молодым лейтенантом, вернувшимся с того света, получившим очень тяжелое осколочное ранение, после которого он не мог ходить, но не смотря на это, он поставил перед собою цель: вернутся на фронт, не смотря ни на что. Все эти слова были сказаны про Вас. Мы долго вас искали. Сначала писали в госпиталь; оттуда пришел ответ, что вы направлены в дом отдыха для восстановления. Тогда мы написали туда, и уже оттуда пришел ответ, с указанием вашего домашнего адреса. Вы нас простите Миша, но у нас плохие новости: Леша погиб. Фашистам удалось сломать его тело, но мы верим, что сломить его дух, а другими словами его душу, им все равно не по силам». Миша, дочитав письмо, смял его и бросил в угол, при этом прикрыв свое лицо ладонями.

– Кто? – тихонько спросил отец.

– Лешка, друг из госпиталя, вместе с ним раны зализывали, и вот его больше нет. Бать, давай помянем. «Эх, Леша, вернуться на фронт я так и не смог. Так что зря ты меня в пример ставил» – подумал Миша.

Время шло, и наступила зима – это была последняя военная зима. Советские войска с каждым днем продвигались на запад, и наносили ожесточенные удары по всему направлению фронта. Германские войска несли огромные потери, Советская авиация каждый день наносила удары по всем городам Германии. До великой победы оставались считанные месяцы.

В Калуге шел пушистый снег, седой дым поднимался столбами из печных труб над скатами крыш, Михаил возвращался не спеша домой со службы. Впервые за долгое время он любовался снегом, пушистым белым снегом, который сыпался на город, а на улицах этого города была звенящая тишина. Подойдя к своему дому, Михаил увидел, что отец чистит дорожки.

– Пап! Хочешь, я тебе помогу?

– Нет, сынок, я справлюсь, иди, там мать тебя к ужину заждалась.

Зайдя в дом, Михаил разделся и сразу сел за стол, мать сразу подала ужин.

– Мам! Как ты думаешь, может мне жениться?

– Ты нашел себе невесту?

– Нет, не нашел, просто подумал, что наверное пора.

– Признаться честно, я буду этому только рада. Как у тебя на службе обстоят дела, чего нового слышно? – Когда эта проклятая война закончиться?

– Что касается последних сводок с фронтов – наши войска ведут ожесточенные бои по всем направлениям фронта, и находятся уже вблизи Польской границы, так что осталось недолго.

12

Теплым майским утром Михаил встал, позавтракал и собрался уже выходить в комиссариат, как тишину прервал громкий голос из радио: «От Советского Информбюро: Сегодня 9-го мая 1945 года в ноль часов и сорок три минуты, в Берлине был подписан акт о безоговорочной капитуляции фашисткой Германии. Это означает, что Советский Союз одержал верх над нацизмом!».

– Победа! Вы слышали это? Победа! – громко крикнул Миша.

– Сынок, ты чего кричишь? – спросила мать.

– Мама! Победа! Только что объявил Левитан.

– Сынок, какое счастье, неужели все позади!

– Я не ослышался? – вбежавший в одних трусах на кухню, спросил отец.